Мы продолжаем разговор о том, есть ли в Казахстане перспективные молодые политики новой волны, но применительно уже не к власти, а к политическим партиям и движениям, в том числе оппозиционным. Чтобы разобраться в этом, мы адресовали авторитетным наблюдателям, которые по роду своей деятельности отслеживают отечественные политические процессы, следующие вопросы:
1. Кто они (если можно, назовите имена) и какие сегменты политического спектра представляют?
2. Если таковых нет, то чем это можно объяснить?
3. Какие условия необходимы для их появления?
4. В какой идеологической нише (национал-патриоты, либералы, социал-демократы и т.д.) наиболее вероятно появление политиков новой генерации?
Андрей Чеботарёв, директор Центра актуальных исследований “Альтернатива”:
— В рамках неоднозначных процессов развития Казахстана в течение последних пяти лет действительно наблюдается приход и активное участие в общественно-политической жизни страны ряда новых людей. Особенно в этом плане выделяется национально-патриотический сегмент. Достаточно назвать Мухтара Тайжана, руководителя клуба “Рух пен тіл” Жанболата Мамая, инициаторов проведения Курултая представителей народа Габидена Жакея, Максата Ильясулы и Болатбека Блялова и т.д. Кстати, это обстоятельство лишний раз демонстрирует большую мобилизационную способность ценностей национального (этнического) характера по сравнению с теми же демократическими идеями. Под влиянием же таких факторов, как продвижение евразийской интеграции и экспансионистская политика России на постсоветском пространстве, рассматриваемая тенденция в ближайшее время только усилится.
Менее всего выдвижение новых и перспективных политиков имеет место в среде политических партий. Со стороны большинства из них наблюдается низкий уровень рекрутирования таковых. Это обстоятельство можно назвать кризисом преемственности. Проблему усугубляет чрезмерное выделение руководящим активом соответствующих партий своих лидеров и, как следствие, фактическое неприятие выдвижения здесь других ярких фигур, в том числе и на региональном уровне.
Вместе с тем, в силу разных причин казахстанские партии все больше и больше теряют свой статус ключевых институтов политической системы. Сегодня реально на виду только три парламентские партии и ОСДП. К тому же свои молодежные крылья (звенья) имеют только “Нур Отан”, КНПК и социал-демократы. Хотя относительно первой из них, кроме Бахыт Сыздыковой (и то в основном из-за вынесенных на публику ее сложных взаимоотношений с нынешним руководством партии) вряд ли можно вспомнить кого-то из видных и активных “жасотановцев”.
Тем не менее, отдельные подвижки у некоторых партий имеются. Например, у “народных коммунистов” в 2013 году произошла ротация в руководящем составе. В этой связи можно отметить фигуру Айкына Конурова, являющегося депутатом мажилиса и секретарем ЦК КНПК. Также в прошлом году было создано молодежное крыло ОСДП, лидером которой стал Тазабек Самбетбай. Можно отметить и Асхата Рахимжанова, возглавляющего столичный филиал этой партии. А вот в ДПК “Ак жол”, хотя в ней с 2011-го произошла смена представителей руководящего состава центрального и регионального уровня, на виду только председатель партии Азат Перуашев и пара мажилисменов. Тогда как из новых “акжоловцев” практически никто не проявил себя в качестве полноценных политиков.
Кстати, когда мы говорим о новой волне, то это необязательно представители молодежи. Возьмем, например, бывшего председателя партии “Руханият” Серикжана Мамбеталина или экс-кандидата в президенты Мусагали Дуамбекова. Новые имена появляются и на волне разных протестных акций и кампаний (инициативная группа “За справедливые декретные”, движение “Антигептил” и т.д.). Правда, часто наблюдается и обратный эффект, когда люди и их объединения чего-то добиваются от властей и на этом успокаиваются, либо в какой-то момент их что-то останавливает, будь то давление со стороны властей, отсутствие необходимых ресурсов, разногласия с соратниками, обычная усталость и т.д.
В целом, когда значительная часть населения Казахстана откровенно аполитична, то политики новой волны в основном появляются в порядке самовыдвижения. Затем они объединяются с потенциальными сторонниками и единомышленниками, задают определенную политическую повестку и т.д. Однако если не будет стабильной поддержки со стороны внешней среды, то есть общества, то многих из них, скорее всего, надолго не хватит. Так же, как не хватило надолго многих видных общественно-политических деятелей периода 1990-х и начала 2000-х.
С другой стороны, большую роль играет фактор личностных качеств и способностей того или иного политика. И здесь на первое место нужно поставить способность брать на себя и нести ответственность, причем не только за себя, но и за тех людей, кто пошел за тобой. С учетом всего этого казахстанская практика четко показывает, что назваться политиком и стать таковым – это две разные вещи. В любом случае, для нашего откровенно застойного политического процесса уже хорошо то, что кто-то из новых лиц проявляет себя, пусть даже непродолжительное время, с точки зрения активной гражданской позиции. Но только те из них, кто будет последователен в этом и сможет вдохновить своей активностью других людей, подтолкнуть их к выражению своей гражданственности, смогут стать ядром новой политической элиты Казахстана.
«Central Asia Monitor», 11.04.2014 г.
Кенже Татиля
