В марте этого года директор Центра актуальных исследований «Альтернатива», известный политолог Андрей Чеботарёв презентовал книгу «Политическая мысль суверенного Казахстана: динамика, идеи, оценки». В монографии отмечены итоги развития идей государственного строительства, линии деятельности общественно-политических организаций и многое другое. По следам книги мы решили побеседовать с автором и проанализировать политическую мысль Казахстана за годы независимости.
— Андрей Евгеньевич, одной из причин возникновения социальных взрывов и других проблем в обществе принято считать отсутствие государственной идеологии. Так ли это на самом деле? Почему для себя Казахстан четко не обозначил свою национальную идею/идеологию?
— У нас нет идеологии в том виде, как, например, это было в советское время. Конституция РК провозглашает идеологическое и политическое многообразие. Плюс у нас неоднородное общество, разделенное по социальным, этническим, языковым, религиозным и прочим признакам. В связи с этим наблюдается наличие большого количества всевозможных ценностей, идей, верований и принципов, которыми руководствуются в своей жизнедеятельности отдельные лица или группы граждан. Однако в этих условиях весьма затруднительно формирование общей для всех казахстанцев идеи или системы ценностей. Кстати, в развитых зарубежных странах единой и официальной идеологии вообще нет. Но в то же время здесь есть общие ценности и принципы, которых в равной мере придерживаются государство и граждане. Мы же еще к такому уровню не пришли.
В Казахстане в рамках официальной идеологии и пропаганды очень много говорится, в частности, о политической стабильности, межнациональном согласии, религиозной толерантности, национальном единстве и консолидации общества. Все это находит свое отражение в ежегодных Посланиях и различных выступлениях Президента страны, а также во всевозможных концепциях, государственных программах и иных документах. Но вместе с тем многое из отраженного там не находит своего практического воплощения. К тому же соответствующие идеологические концепты и отражающие их документы очень часто меняются, не успев закрепиться ни в общественном восприятии, ни на официальном уровне. Например, в 2012 году Глава государства провозгласил создание «Общества Всеобщего Труда». А в 2014 году он поручил разработать патриотический акт «Мәңгілік Ел». При этом не озвучены ключевые контуры и конкретные сроки подготовки данного документа. В результате всего этого указанные концепты постепенно обесцениваются и для общества, и для самой власти.
Серьезные расхождения среди казахстанцев в отношениях и оценках к процессам в Украине лишний раз продемонстрировали имеющий место в нашем обществе ценностный «разлом». И это речь идет о другой стране. Что говорить в таком случае об актуальных вопросах для самого Казахстана и его населения? Такое ощущение, что государство и общество, с одной стороны, и разные слои и группы самого общества, с другой стороны, живут в разных измерениях по своим принципам и понятиям. Поэтому тема создания и продвижения если не национальной идеи, то хотя бы системы базовых и устойчивых ценностей остается актуальной. И в этом процессе недостаточно только участия одного государства. Неравнодушным гражданам и институтам гражданского общества следует самим активно включаться сюда и предлагать свое видение.
— В своей книге вы рассказывали о нереализованных альтернативных идеях, которые выдвигались различными политическими акторами на заре независимости. Как вы считаете, почему в то время эти идеи не получили развития? Имеют ли они второй шанс уже в наши дни?
— В своем большинстве данные идеи посвящены необходимости проведения политических реформ либерально-демократического характера. Свои взгляды по этому поводу в разное время предлагали, например, Социалистическая партия Казахстана, объединение «Правовое развитие Казахстана», движение «Азамат», Республиканская народная партия Казахстана, движение «Демократический выбор Казахстана», Демократическая партия Казахстана «Ак жол», Блок демократических сил «За справедливый Казахстан» и т.д. В основном это касалось установления полноценного баланса между тремя ветвями государственной власти, усиления парламента и маслихатов, подотчетности исполнительных органов власти перед представительными органами и обществом в целом, введения местного самоуправления, расширения роли политических партий в управлении государством и т.д.
Государство же строило под себя, а точнее – под действующего Президента, централизованную систему. К тому же объективные факторы развития Казахстана в 1990-х гг. подтверждали правоту выдвинутого президентом РК Нурсултаном Назарбаевым тезиса «Сначала экономика, потом – политика». Поэтому отмеченные выше идеи и предложения властями не рассматривались. Впрочем, когда в 1998 и 2007 гг. были проведены конституционные преобразования, то кое-что власти позаимствовали и у своих оппонентов.
Кстати, не только у оппозиционных, но и у лояльных к властям партий были и есть интересные и актуальные до сих пор предложения по различным вопросам развития Казахстана. Например, Республиканская партия «Асар» в своей общенациональной программе модернизации казахстанского общества («Дорожной карте»), в частности, вступала за достижение новых стандартов в сфере жилья, образования, медицины и потребительской корзины, позволяющих удовлетворить потребности всех граждан, а также доведение индексов человеческого развития до общемировых стандартов. Или демократическая партия «Әділет» неоднократно предлагала меры по реформированию судебно-правовой системы и усилению борьбы с коррупцией. В общем, все это следует изучать.
Причем в настоящее время важно не столько дальнейшая демократизация политической системы республики, сколько обеспечение ее устойчивости на будущее. Ведь централизованная и построенная по сути дела под одного человека система не дает обществу ясных ответов, как будет осуществляться процесс транзита (перехода) президентской власти. Ряд факторов позволяет усомниться в том, что этот процесс пройдет естественно и спокойно, как это происходит в разных зарубежных странах. Поэтому не случайно, что в своей предвыборной программе Глава государства выступает за поэтапное проведение в поствыборный период новой конституционной реформы, призванной перераспределить властные полномочия между президентом, парламентом и правительством. Так что и здесь могут пригодиться высказанные в разное время различными общественно-политическими объединениями и отдельными политиками по данному поводу идеи.
— Не за горами и парламентские выборы. Мы часто замечаем, что политические деятели, партии заимствуют и используют те или иные лозунги и технологии. В последнее время вовсе перестали из уст партии слышать новые здравые, креативные идеи. Можно ли этой назвать кризисом политической мысли?
— Общественно-политическая жизнь Казахстана обладает определенным динамизмом. В силу тех или иных факторов время от времени отсюда уходят те или иные участники. Но вместе с тем здесь периодически появляются новые имена и названия, а с ними – новые взгляды, оценки, суждения и т.п. Причем многие потенциальные общественные деятели приходят и действуют самостоятельно, вне каких-либо партий и движений, задавая определенную политическую повестку и формируя общественное мнение в ее поддержку. В случаях же политического «затишья» и снижения активности ведущих участников общественно-политической жизни страны определенные тренды часто задают внешние факторы.
В результате в общественное сознание казахстанцев постоянно идет поток всевозможных идей и информации. Современные технологии и коммуникации расширили возможности и площадки для обсуждения различных актуальных проблем и вопросов состояния и развития казахстанского общества и государства. Интернет-пространство через блоги и социальные сети позволяет любому желающему сформулировать и выразить для широкого публичного ознакомления свою собственную позицию по тем или иным вопросам. Все это в своей совокупности способствует обогащению отечественной политической мысли за счет высказанных и опубликованных идей, мнений, проектов и т.д. Так что именно она никакому кризису, на мой взгляд, не подвержена.
Кризис присутствует на уровне политического участия граждан и их объединений. Ряд партий у нас тоже созданы под конкретную персону, а потому практически не выдвигают из своих рядов новых ярких политиков. Некоторые из них появляются только на парламентских выборах и непонятно чем занимаются в межвыборный период. Мало кто ведет системную и постоянную работу с населением. Соответственно данным партиям нет необходимости улучшать свою идеологию и формировать привлекательную для общества альтернативную политическую повестку. А то, что они время от времени выдвигают, носят конъюнкурный характер и быстро забывается. Однако, как уже отмечалось выше, и государственные органы не ведут качественной и эффективной идеологической работы. По оценкам нашего коллеги, директора Группы оценки рисков Досыма Сатпаева, вся казахстанская элита деидеологизирована и безлика. А с учетом ценностного «разлома» в обществе это весьма критическое обстоятельство.
— Учитывая опыт развития партий и политической карьеры отдельных личностей, важную роль играют межличностные отношения. Известно, что внутрипартийные споры и скандалы раскололи не одну организацию. Складывается такое мнение, что у нас личностные отношения стоят выше, чем общие идеи и принципы.
— Вы совершенно правы. По сути это ключевая проблема всей казахстанской оппозиции. Хотя и не только ее. Многократные попытки оппозиционных сил объединиться под эгидой, к примеру, Форума демократических сил Казахстана, блока «За справедливый Казахстан» и т.д. привели в конечном итоге к их распаду именно из-за взаимного недоверия участников и борьбы амбиций за «пальму первенства». Так что провозглашенные здесь цели и принципы в какой-то момент ушли на второй план. Да и в провластных партиях рассматриваемый фактор дает о себе знать. Например, в партии «Ак жол» произошедшая в 2012 году смена руководства привела к оттеснению из ее актива многих людей, кто был у истоков создания партии и в пик деятельности.
— А какая ситуация в этом отношении наблюдается в других странах?
— В свое время я, будучи в Польше, ознакомился с работой ведущих партий этой страны. Конечно, здесь, как и во многих других странах, тоже наблюдаются споры и трения межличностного характера. Однако в подавляющем большинстве соответствующие партии созданы не под какую-то личность, а на идеологической платформе и с четко определенными и ориентированными на долгосрочную перспективу целями. В связи с этим их деятельность осуществляется на системной основе, нормально посредством переизбрания идет процесс ротации руководящих кадров любого уровня, а любые конфликты разрешаются посредством внутрипартийных норм и институтов. У нас же по желанию отдельных руководителей и их ближайшего окружения любого неугодного им человека могут запросто исключить из партии, что часто имело место в разных партиях.
Зарубежные политические организации также четко нацелены на достижение власти. Тогда как у нас многие партии словно стесняются признать и озвучить данную цель. К примеру, не так давно главный редактор журнала «Аңыз адам» Жарылкап Калыбай и «главный читатель» газеты «Общественная позиция» («ДАТ») Ермурат Бапи выступили с инициативой создания национально-демократической партии. При этом первый из них отметил, что данная партия должна работать с властью и помогать ей в тех или иных вопросах. Спрашивается, зачем тогда нужно создавать партию? Для взаимодействия с властью достаточно просто образовать НПО или даже неформальную группу граждан. Полноценная же партия создается и действует с целью прийти при благоприятных обстоятельств к власти. Поэтому у нее должна быть своя повестка, свое видение развития страны, подготовленные кадры, в том числе способные сменить в любой момент членов правительства.
— А что насчет политиков? Почему у нас не появляются новые, яркие политические и общественные личности? Есть такое мнение, что в наших условиях достаточно сложно сделать себе политическую карьеру.
— Если говорить о системе государственной власти и управления, то она фактически носит закрытый характер, как и вся политическая система страны. Политику в Казахстане делают не партии, а группы влияния. Президент в этих условиях не просто руководит страной и процессами ее развития, а регулирует деятельность данных групп и держит баланс между ними. В госаппарате, несмотря на всевозможные реформы и конкурсные процедуры, действуют команды тех или иных руководящих чиновников, куда можно попасть по большому блату или приглянувшись кому-нибудь из «агашек». По аналогичным схемам формируется и депутатский корпус парламента и маслихатов. Так что в данной системе сделать политическую карьеру весьма трудно.
Казахстанские партии и иные общественно-политические объединения подвержены двум системным проблемам. Это, во-первых, проблема обеспечения устойчивости их деятельности. И, во-вторых, проблема рекрутирования из своих рядов новых потенциальных лидеров. В первом случае речь идет о либо прекращении в силу определенных обстоятельств деятельности соответствующих организаций, либо о ее переводе на откровенно формальную основу. В результате многие успешно проявившие себя или потенциально готовые к этому активисты в определенный момент были вынуждены уйти в другие организации либо вообще сменить сферу деятельности. Вторая же проблема объясняется тем, что руководители тех или иных объединений могут годами занимать свое место и не давать выдвижению своим соратникам, видя в них конкурентов. Хотя имеются и положительные исключения. В частности, хороший пример частой ротации руководящих кадров демонстрируют «народные коммунисты».
Многие люди ушли из политики под давлением властей. Относительно свежие примеры – бывший лидер партии «Азат» Булат Абилов и один из активных представителей национально-патриотического лагеря Мухтар Тайжан. Хотя, с другой стороны, многое зависит от настроений в общественной среде. Очевидно, что в 1990-х гг. и примерно до 2007 года гражданская активность была достаточно высокой. Несмотря на препятствия со стороны властей, заинтересованные люди выходили на митинги и пикеты, ездили по регионам, проводили различные мероприятия и т.п. Сейчас же трудно сказать, что сдерживает граждан от активного политического участия, — фактор социально-бытовых моментов, когда надо обеспечивать жизнедеятельность себя и своих семей, или фактор давления властей, которое в сравнении с теми же 90-ми годами заметно усилилось? Хотя власть была и остается плоть от плоти всего общества со всеми его характеристиками. Многие граждане умудряются приспособляться к любой ситуации, банально ждут, что кто-то за них сделает, решит те или иные вопросы. Поэтому нет и того политического энтузиазма, который наблюдался в Казахстане раньше.
— В 90-х годах существовал какой-то романтизм, энтузиазм у людей. Каждый хотел внести свою лепту в развитие государства. Почему за годы независимости свободолюбивое, трудолюбивое, воинственное общество, как народ любит себя называть, превратилось в пассивное и равнодушное?
— В те годы многие люди ощущали процесс строительства молодого государства и стремились внести свой вклад в него. Отсюда и активное участие граждан в общественно-политической жизни, включая создание партий, НПО и т.д. При этом у данных людей не было какого-либо накопленного богатства и состояния. Ситуация явно изменилась на волне экономического подъема в начале 2000-х гг. В политику пришли бизнесмены с большими деньгами, что отразилось на деятельности созданных ими партий и движений. А в сознании и поведении большой части казахстанского общества усилилось потребительство. В результате сегодня материальные ценности преобладают над духовными, что особенно характерно для элиты республики. Не отстают от нее и обычные граждане с той лишь разницей, что для многих из них речь идет не о накоплении материальных благ, а об элементарном выживании. Поэтому и уровень гражданского самосознания снижается все больше и больше. Наше общество также еще, похоже, не осознало, что надо кардинально менять всю систему. Не просто реформировать ключевые государственные институты, а улучшать качество отношения к общественно-политическим процессам и своему участию в них.
— Есть такое мнение, что нам надо сменить многовекторность и заявлять свою четкую позицию. К примеру, обществу непонятно когда мы, придерживаясь евразийской интеграции, поддерживаем тюркское объединение. Как вы объясняете такое положение?
— Геополитически Казахстан обречен балансировать в своей внешней политике и экономических связях между Россией и Китаем. Поэтому многовекторность является важным условием того, что он не просто дружит со всеми заинтересованными странами и международными структурами, но и продвигает по мере возможности свои интересы на региональном и глобальном уровнях. Конечно, за последний год в связи с «войной санкций» между Россией и Западом и неоднозначным развитием евразийской интеграции балансировать между разными внешнеполитическими партнерами стало труднее. Тем не менее совсем отказываться от многовекторности не стоит. Другое дело, что на практике этот принцип следует наполнять более качественным содержанием. В частности, не быть пассивным наблюдателем, а выступать с различными инициативами по тем или иным вопросам межгосударственного взаимодействия, а также готовить профессиональных и авторитетных переговорщиков по линии и дипломатии, и бизнеса. Очень важно также извлекать правильные уроки из сложных ситуаций.
«Gonzo.kz», 13.04.2015 г.
Диас Бейсенбек
Фото: http://gonzo.kz
