Постановка подобного вопроса в предыдущие десятилетия вряд ли могла произойти. Все международные инициативы и основополагающие документы, относящиеся к внешнеполитической деятельности, согласно классическим дипломатическим традициям, неизменным образом должны были быть связаны с именем действовавшего главы государства.
Что касается западных стран, то там исследователи в области международных отношений уже на протяжении длительного времени успешно оперируют стойкими словосочетаниями, вошедшими в мировую историю: «дипломатия Талейрана», «дипломатия Киссинджера» и т.п. На постсоветском пространстве в обиход вошли свои словосочетания: «дипломатия Козырева», «дипломатия Примакова», «разворот над Атлантикой» и т.п. Возможно, пришло время и нам наследовать подобные традиции. Тут мы непосредственным образом подходим к вопросу, сформулированному в оглавлении статьи.
Работая в соавторстве над исследовательским материалом «Дипломатия Республики Казахстан: эволюция внешнеполитических концепций» для одного зарубежного издания, входящего в Scopus, подобный вопрос мы перед собой не ставили. Задачи исследования были другие. Идея вернуться к данному вопросу возникла позднее, когда наш материал был уже передан для публикации.
Чтобы ответить на поставленный вопрос, одного знакомства с официальными, в том числе архивными документами недостаточно. Но, если попытаться сопоставить существующие публикации и издания того периода времени с имеющейся в распоряжении автора рабочей стенограммой прошедшего 15 февраля 1995 года совещания по вопросам внешней политики государства с участием президента страны, ситуация начинает проясняться. Хотелось бы при этом подчеркнуть, что в данном случае высказывается авторская рабочая «гипотеза», которая имеет право на существование.
Для начала попробуем сопоставить два текста — стенограмму выступления действующего тогда министра иностранных дел Касым-Жомарта Токаева и текст его выступления, напечатанный позднее в специальном сборнике (Внешняя политика Казахстана: Сборник статей / Редсовет: Н.Ж. Даненов и др. — Москва; Алматы: ИПЦ «Русский раритет», 1995. – 207 с. – прим.).
Согласно стенограмме, в своем выступлении глава МИД РК остановился на пяти основных моментах. При этом он сфокусировал внимание на новом в то время словосочетании «казахстанская многовекторность». Давая ему определение, Токаев подчеркнул: «В течение трех лет были правильно расставлены приоритеты во внешней политике Казахстана, точно определена геополитическая ситуация, в которой находится наша республика. Внешнему миру было заявлено: Казахстан проводит и будет осуществлять многовекторную внешнюю политику. Совершенно очевидно, что для нашей страны нет смысла проводить будь-то евроцентристскую или чисто азиатскую политику. Успех видится в сбалансированности, в сохранении широкого поля для политико-дипломатического маневрирования, в развитии дружеских отношений с государствами, которые представляют практический интерес для Казахстана».
В опубликованном позднее сборнике выступлений на указанном совещании доклад Касым-Жомарта Токаева уже дан в иной редакции. К тому же отмеченный термин был «расшифрован» несколько по-другому: «Есть все основания считать, что здоровый прагматизм, умение поддерживать баланс между целями и возможностями, стремление действовать с учетом не только реалий сегодняшнего дня, но и тех перемен, которые могут произойти завтра, то есть те признаки казахстанской внешней политики, которые обеспечили Казахстану достойное место в мировом сообществе, должны быть присущи ей и в дальнейшем».
Следует отметить, что упоминание самого термина «многовекторность» в опубликованном докладе Токаева отсутствует. Не исключено, что в тот период глава МИД предпочел «приберечь» его для первой внешнеполитической концепции. Обращает на себя внимание и сама структура этого доклада и использованная в нем терминология. По своему содержанию и оформлению опубликованный доклад в большей степени напоминал концептуальный документ, где свое отражение нашли и так называемые страновые приоритеты внешней политики Казахстана. Возможно, что в нем «обкатывались» ключевые идеи перед тем, как они будут включены в первый концептуальный документ.
В то же время сама постановка рассматриваемого вопроса достаточно важна. Это может позволить читателю найти новые ответы на ранее интересовавшие его вопросы. Критически настроенным можно посоветовать обратиться к истории становления казахстанской внешней политики в начале 1990-х годов. Как известно, до назначения Касым-Жомарта Токаева 13 октября 1994 года МИД возглавляли два других министра. К тому времени специалисты министерства предприняли ряд безуспешных попыток «выйти» на первый концептуальный документ. Сделать это удалось, когда казахстанскую дипломатию возглавил профессионал, получивший образование МГИМО и Дипломатической академии МИД СССР, прошедший практическую школу классической дипломатической службы, а также имевший собственный взгляд на то, какой должна быть внешняя политика Казахстана. Именно тогда удалась найти единственно верный алгоритм наших действий на международной арене. Безусловно, этому во многом способствовал и тот факт, что к середине 1990-х годов Казахстан уже заложил основы собственной прагматической внешней политики по всему периметру казахстанских интересов.
Хотелось бы также отметить, что постановка рассматриваемого вопроса не связана с конкретной личностью. Начав четвертое десятилетие независимого развития, мы должны по-новому взглянуть на свои достижения, какие бы они не были. Только через комплексное переосмысление пройденного пути мы сможем попытаться определить для себя новые ориентиры. Подобную работу предстоит сделать и на внешнеполитическом поприще. Тем более, что МИД РК предстоит работа по новой концепции казахстанской внешней политики.
Ответ на поставленный вопрос связан с еще одной проблемой. Речь идет о необходимости осмысленного восприятия всего наследия, которое нам досталось благодаря усилиям известных и неизвестных дипломатов-профессионалов. Именно они своим повседневным трудом, причем в определенные периоды намного менее оплачиваемым по сравнению с квазигосударственным сектором, отстаивали интересы Казахстана. К сожалению, многих из них уже нет. И это не только ветераны, стоявшие у истоков внешнеполитического ведомства страны. Прискорбно то, что сегодня начинает уходить среднее поколение дипломатов. Можно вспомнить, в частности, специалистов по европейской проблематике М. Солина и Д. Иванова, а также многих других скромных мидовцев.
На подобных примерах должно сегодня учиться новое поколение специалистов, а также формироваться уважительное отношение к самой профессии дипломата, который по своему определению должен быть в первую очередь государственником. Это крайне важно, если мы хотим обеспечить дальнейшее устойчивое политическое и экономическое развитие Казахстана как государства, имеющего не только богатую историю, но и зарождающиеся традиции собственной дипломатической службы.
Рустем Курмангужин, к.и.н., PhD
Фото: https://presidentlib.kz
