Шел 1992 год. 18 октября в Алма-Ате над крышей тогда еще Дворца культуры имени В.И. Ленина взмыл такой непривычный для глаз недавних советских граждан рериховский белый стяг с тремя синими кругами. В этот день здесь открылся первый Всемирный конгресс духовного согласия. Собралось бесчисленное множество проповедников всех мастей. Ждали прорицательницу Вангу и еще какого-то итальянца со стигмами на руках. Но и без них было на что подивиться: в фойе дворца происходило действо в духе булгаковского шабаша. Мы, тогда студенты журфака КазГУ, вместе с другими зеваками метались в поисках высокой духовности из угла в угол, боясь пропустить «нечто самое дивное». Вот дает интервью автор «Последнего завета» Виссарион. Он уже исцелил одного больного параличом и, притомившись, присел для беседы. Грустные глаза, длинные волосы, черная туника. Вопрос журналиста: «Скажите, Вы специально стилизуетесь под Христа или у Вас это случайно получилось?». После затяжной паузы следует ответ: «Я не сильно изменился с тех пор!»
Идем дальше. Прямо на мраморной лестнице «Белые братья» устроили обряд крещения. От желающих нет отбоя. Самые активные крестятся сами и крестят своих детей. Невольно вспомнилось, что только недавно здесь проходили партийные съезды и слеты пионеров. Обряд крещения у «Белых братьев» очень впечатляет: человека водят по кругу, как бы перебрасывая от «брата» к «брату», крутят и что-то нашептывают. Самих братьев можно рассматривать полчаса не меньше. Белые длинные простыни, причудливо подогнутые по фигурам, босые ноги, огромные иконы на груди, на спине вышитые золотой нитью полумесяцы, шестиконечные звезды и символы инь-янь. Последователи Общества сознания Кришны, углядев родственные души, тут же братаются. И вот уже обряд крещения дополняется звоном кришнаитских колокольчиков. Только вот один факт несколько омрачал это всеобщее высокодуховное ликование: мы никак не могли узреть среди присутствующих представителей мусульман и православных христиан.
В целом, все это было что-то наподобие «детской болезни поиска духовности». Наивным периодом, когда после более 70 лет атеизма, крайне скудной информированности о современных религиозных течениях и, как следствие, тотальной религиозной безграмотности, людям казалось что любой, кто говорит о Боге и добре, есть проповедник и учитель. Кстати, в то время говорили, что после падения «железного занавеса» первыми иностранцами, кто приехал в нашу страну, были шпионы и проповедники. Причем не исключено, что финансирование миссий тех и других происходило из одного источника. Уже позже вместе с информацией о разбитых семьях, искалеченных судьбах, зомбированном сознании и т.п. приходит понимание того, что многие из наводнивших Казахстан религиозников во всем мире считаются представителями деструктивных сект. Не случайно, что во многих странах они являются персонами нон-грата, а их религиозные учения официально запрещены.
От «религиозной оттепели» к …
Принятый в Казахстане 15 января 1992 года закон «О свободе вероисповедания и религиозных объединениях» в пику советской антирелигиозной доктрине был исключительно толерантен. Только слово «свобода» упоминалось в нем 11 раз. Он также декларировал равенство всех религий, право граждан Казахстана и других государств «свободно исповедовать как единолично, так и совместно с другими любую религию». Статья 4-2 описывала очень простую процедуру учетной регистрации и обязывала чиновников зарегистрировать миссионеров в срок не более 7 дней с момента подачи документов. Сама эта регистрация производилась местными исполнительными органами. Централизованного учета религиозных миссий, прибывающих в Казахстан, закон не предполагал.
Можно сказать, что основной задачей закона «О свободе вероисповедания и религиозных объединениях» стала реабилитация верующих в казахстанском обществе, воспитанном в духе воинствующего атеизма. При этом многие граждане, не совсем отмежевавшись от недавнего негативного отношения к имамам и попам (согласно риторике советского прошлого — «религиозным мракобесам»), бросились на поиск новых форм еще невиданной духовности. Эти два фактора — сравнительно либеральный закон и настрой общества — привели к тому, что в Казахстане за 20 лет независимости образовались и действуют множество псевдо-мусульманских и псевдо-христианских объединений. Тем самым на заре независимости законодатели невольно заложили основы для будущего развития в Казахстане религиозного экстремизма.
Объективности ради нужно отметить, что примерно такие же тенденции можно было наблюдать и в других республиках бывшего СССР. Как следствие такой религиозной беспечности, более 40% граждан Беларуси называют себя приверженцами нетрадиционных религий. Украина буквально кишит нетрадиционными религиозными объединениями и дарит миру мощную деструктивную секту «Белое Братство». Председатель правительства России в апреле-августе 1998 года, а ныне глава «Росатома» Сергей Кириенко в свое время рекламировал учение основателя «Церкви сайентологии» Рональда Хаббарда в газете «Правда».
Исключение составляют только, пожалуй, страны Балтии, которые за основу нового законодательства в сфере религии взяли не последние законодательные акты СССР эпохи перестройки, а бывшие законы данных государств, которые здесь действовали в период их независимости до 1940 года. Характерные особенности стран Балтии – тесная взаимосвязь государства с конфессиями и наличие церквей с «особым статусом». В Эстонии уже в начале 1990-х гг. государственный статус был закреплен за лютеранской и православной церковью, в Литве – за католической. Законодательно также прописана дотационная поддержка данных конфессий со стороны государства.
Латвия уже в первые годы независимости вводит определение традиционных и нетрадиционных религий. Как следует из закона Латвийской Республики «О религиозных организациях» от 11 сентября 1990 года, «Нетрадициональной религиозной организацией является организация, которая отделилась от мировых религиозных конфессий и национальных религий или учение, догматы, религиозные церемонии и организационное строение которой не может достаточно чётко идентифицироваться с какой-либо из них»
Законодательство Литвы также упоминает термин «традиционный» и признает 9 традиционно существующих религиозных общин и сообществ, составляющих часть исторического, духовного и социального населения этой республики: римско-католические, греко-католические, евангелическо-лютеранские, евангелическо-реформаторские, ортодоксальные (православные), старообрядческие, иудейские, мусульманско-суннитские и караимские.
Указанный выше закон Латвии сразу же накладывает различные ограничения на религиозные общины, впервые начинающие свою деятельность на ее территории, выдвигая условие, что те получают статус юридических лиц только через 3 года с момента регистрации. Закон Эстонии «О церквях и приходах» от 20 мая 2003 года не разрешает деятельность религиозных общин, не имеющих правления на территории государства и деятельность священнослужителей, не являющихся гражданами этой страны.
В целом, в последние годы существования СССР и первые годы независимости постсоветских государств их рассматриваемая политика получила название «религиозной оттепели». А отношения между государством и религиозными конфессиями в этот период можно сравнить с медовым месяцем. Однако с начала 21 века данная ситуация стала существенно меняться. Все более актуальными становятся такие тренды, как углубление сотрудничества государства с исконными конфессиями и попытка строительства «железного занавеса» для все других.
Так, в Кыргызстане 31 декабря 2008 года вступил в силу новый закон «О свободе вероисповедания и религиозных организациях в Кыргызской Республике», в котором регламентация религиозной деятельности впервые увязана с проблемой сохранения территориальной целостности страны и защиты ее конституционного строя. Принявшие данный акт в первом чтении депутаты Жогорку Кенеша отметили, что религиозная правовая свобода открыла путь для стихийного возведения культовых объектов (мечетей, молельных домов), появления нелицензированных религиозных учебных заведений (медресе), распространения деструктивных, экстремистских и оккультных вероучений. В связи с этим закон запретил прозелитизм — настойчивые действия, направленные на обращение верующих одних конфессий в другие, установил контроль над финансовыми потоками религиозных организаций, определил порядок работы религиозных учебных заведений и т.д.
В Таджикистане 26 марта 2009 года вступил в силу закон «О свободе совести и религиозных организациях», где, в частности, признается особая роль «ханафитского направления исламской религии в развитии национальной культуры и духовной жизни народа Таджикистана». А еще до его принятия Таджикистан в судебном порядке запретил деятельность таких религиозных организаций, как «Свидетели Иеговы» и движение «Салафия». Иеговистов обвинили в призывах экстремистского характера и отказе от службы в рядах вооруженных сил страны, а салафитов – в антигосударственной пропаганде.
В мае 2009 года в Азербайджане были приняты поправки в закон «О свободе вероисповедания», которые потребовали от всех религиозных общин пройти процедуру перерегистрации. В результате по разным основаниям в 2010-2011 гг. не получили свидетельства о перерегистрации и были вынуждены прекратить свою деятельность такие религиозные объединения христианской ориентации, как «Свидетели Иеговы», «Звезда на Востоке», «Новый апостол» и «Христианский баптистский библейский союз церквей».
В июне 2011 года указанный закон Азербайджана пополнился новыми поправками, которые обязывают религиозные объединения регулярно отчитываться о своей деятельности перед определенными государственными и аффилированными с ними структурами. Так, исламские религиозные организации должны представлять отчеты в Управление мусульман Кавказа, а немусульманские – в Государственный комитет по работе с религиозными организациями или в Министерство юстиции.
11 октября 2011 года в Казахстане вступает в силу закон «О религиозной деятельности и религиозных объединениях», которым, в частности, не допускается совершение богослужения, проведение религиозных обрядов, церемоний и собраний в зданиях государственных органов и организаций, ужесточаются правила регистрации религиозных объединений, запрещается миссионерская деятельность без регистрации.
Не отстает от современных тенденций в процессе государственного регулирования сферы религии и Россия. В октябре 2011 года Министерство юстиции РФ представило вниманию широкой общественности проект закона «О внесении изменений в Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях». Прежде всего, его разработчики предлагают запретить существование религиозных групп как объединений верующих, осуществляющих свою деятельность без государственной регистрации. Кроме того, законопроект ограничивает в правах местные религиозные объединения, если они не входят в какую-либо централизованную религиозную организацию.
Таким образом, в течение последних четырех лет в ряде постсоветских стран наблюдается активное движение по ограничению государством деятельности нетрадиционных религиозных конфессий и, как следствие, расширению возможностей для «особо избранных» традиционных верований. В Казахстане, как известно, таковыми стали ислам ханафитского направления и православное христианство.
Единственной, кто выпал из этого «общего настроя», стала Грузия, где происходящие бурные процессы в политической жизни отражаются и на социальных векторах. 7 июля 2011 года парламент этой страны принял поправки в Гражданский кодекс, которые дают возможность любым религиозным организациям, имеющим официальный статус хотя бы в одной стране — члене Совета Европы, получить в Грузии юридический статус. И это при том, что православное христианство еще в 324 году стало государственной религией Грузии и сегодня ее исповедуют 87% граждан этой республики. Не случайно, что такое решение парламентского большинства вызвало недовольство среди православной конфессии и лично у Патриарха Илии II, отметившего, что эти поправки «наносят ущерб национальным интересам Грузии и Грузинской православной церкви». Примечательно, что соответствующие поправки в Гражданский кодекс были приняты по просьбе епископа баптистской Евангельской христианской церкви Русудан Гоциридзе, чей приход в стране составляет чуть более 5000 человек. Хотя понятно, что дело тут не в симпатиях грузинских парламентариев к данному религиозному объединению, а нарастающему западоцентризму президента страны Михаила Саакашвили и его соратников.
Закон есть закон
В Казахстане самым видимым последствием принятия нового закона о религиях стало появление молящихся на улицах городов в обеденное время. Можно предположить, что это госслужащие-мусульмане совершают дневной Намаз вне зданий и территории государственных органов. Дабы прояснить общую ситуацию вокруг реализации данного закона мы связались с представителями различных религиозных организаций Алматы.
«Направленный против исламского экстремизма и тоталитарных сект, закон, к сожалению, создал большие трудности в работе православного духовенства – комментирует секретарь Богословской комиссии Митрополичьего Округа иеромонах Серафим (Кенисарин), – системная пастырская работа по оказанию духовной помощи заключенным и инвалидам свелась до уровня частных непериодических посещений. При этом ряд специально оборудованных помещений, молитвенных комнат, закрыты». Также, по информации священника, под угрозой закрытия находятся пять церквей, действующих на территории колоний – это четыре павлодарских православных храма и церковь в честь святого пророка Илии в поселке Заречный. Вместе с тем он убежден, что такого рода проблемы являются временными, переходными. «Необходимо принять подзаконные акты, дать такое толкование соответствующим статьям закона, чтобы миротворческая деятельность духовенства не ущемлялась. По нашему убеждению, нынешний текст закона дает такую возможность» — подытоживает представитель Русской Православной Церкви Казахстана.
Совсем иное настроение испытывают представители ахмадийской мусульманской общины, оценивающие весьма скептически перспективы своего дальнейшего пребывания на казахстанской земле. Недавно поступившее из Агентства по делам религий письмо в прокуратуру и Земельный комитет, где говорится о необходимости проверки границ территории, принадлежащей молельному дому общины, ахмадийцы расценили как попытку любыми путями закрыть их организацию. «Мы с 1997 года пользуемся этим помещением, откуда мы знаем, может прежние хозяева и отодвинули забор. Сейчас найдут лишние пол метра и постараются нас закрыть, будут искать любой повод!» – считает секретарь по внешним связям Национального Ахмадийского Мусульманского Жамагата РК Нурым Тайбектеги.
Свое личное отношение к закону ахмадиец выразил так: «Я считаю, что новый закон дестабилизирует ситуацию. Все это политические игры. В борьбе с религиозным экстремизмом закон вообще никакой роли не играет, потому что террористы законам не подчиняются! Сейчас закроют всех законопослушных и все. Постараются закрыть как можно больше мусульманских общин, которые ДУМК не одобрит. Поэтому я рассчитываю только на помощь свыше!»
Директор по официальным вопросам офиса Церкви Сайентологии в Алматы Анастасия Минаева сообщила, что теперь их прихожане перестали ходить по улицам и осуществлять миссионерскую деятельность, расклеивать и разбрасывать по почтовым ящикам листовки, рекламирующие учение Рональда Хаббарда. Да и ввоз самих книг тоже временно приостановили. «Здесь книги не печатают, типографии есть только в двух местах — в Дании и Лос-Анджелесе. Поэтому пока книги не пройдут экспертизу, завозить в Казахстан их не будут» – сетует пресс-секретарь сайентологов.
От воспоминаний о закрытии в 2008 году филиала Церкви сайентологов — реабилитационного центра «Нарконон», обвинении в псевдолечении и незаконной предпринимательской деятельности, она поспешила отмежеваться. По ее словам, просто случайно вышло, что большинство работников «Нарконона» были сайентологами. Перспективы же борьбы за дело Рона Хаббарда на казахстанской земле Минаева оценила оптимистично: «Мы приведем устав и все внутренние документы в соответствие с законом, и наша церковь будет продолжать развиваться!».
Что касается малых протестантских христианских объединений, чей приход не превышает 100 человек, то их позицию можно назвать тревожно-выжидательной. Такие религиозные объединения как «Лютеранская церковь», «Центр казахстанских Баптистских церквей», «Христианская пресвитерианская церковь «Надежда» нашли различные причины, чтобы уклониться от комментариев. Общее настроение отважилась отразить проповедник Методистской протестантской общины Дана Хан, сказав следующее: «Пока никаких изменений нет, но мы нервничаем ожидая перерегистрацию церкви и получение разрешения на миссионерскую деятельность нашего пастора Кан Дык Сона».
В целом картина такова. Несмотря на то, что закон действует уже более 5 месяцев, до сих пор не прописаны подзаконные акты, регламентирующие процедуру перерегистрации, оценки литературы и т.п. По словам же многих интервьюеров, это еще более усиливает общее настроение тревожности. Однако, даже когда все бумаги будут приведены в соответствие, наивно уповать на возможность законодательно разрешить проблемы, связанные с ростом религиозного экстремизма, прозелитизма и религиозной экспансией. На сегодняшний момент существует опасность, что чиновники, поддавшись искушению позакрывать на всякий случай как можно больше, расправятся со всеми кто «неугоден Риму». Поэтому в общегосударственном масштабе необходимо взяться за решение острых социальных проблем, прежде всего бедности и религиозной безграмотности, чтобы выбить благодатную платформу для развития в нашем обществе всякого рода сомнительных вероучений.
Ольга Гребенюк
