Казахстанцы не сильно избалованы солидными исследованиями по общественно-политической тематике. Поэтому мы почти уверены, что книга известного отечественного политолога Андрея Чеботарёва «Политическая мысль суверенного Казахстана: динамика, идеи, оценки» вызовет большой интерес. Сегодня мы предлагаем вашему вниманию интервью с автором, который излагает свое видение политической действительности в нашей стране.
Власть как зеркало общества
— Какую цель Вы ставили перед собой, когда приступали к написанию данной книги? Она достигнута?
— Основной целью было объективное исследование довольно солидного идейно-политического наследия, созданного и накопленного с момента обретения Казахстаном суверенитета. Речь идет о многообразии идей, взглядов, оценок и воззрений различных общественно-политических деятелей республики и их объединений, отраженных в программных и иных документах, докладах, книгах, статьях, интервью и т.д.
В книге нашли отражение мысли президента страны Нурсултана Назарбаева, многих его соратников и оппонентов по самым разным вопросам политического развития Казахстана. Особенно интересно представление большого количества альтернативных идей и оценок, сформулированных и выдвинутых в свое время различными политиками. А ведь многие из них сохраняют свою актуальность до сих пор. В этой связи было важно показать, что для политической мысли не должно быть «белых пятен», запретных имен и т.п. Поэтому в книге, в частности, приведены взгляды таких известных персон, как покойные ныне Алтынбек Сарсенбайулы и Заманбек Нуркадилов, а также Акежан Кажегельдин, Каришал Асанов, Галымжан Жакиянов, Арон Атабек, Сергей Дуванов, и ряда других бывших и действующих политиков, общественных деятелей и публицистов.
Вместе с тем интересными являются и мнения из правящей элиты, которые, помимо главы государства, в разное время выражали Ахан Бижанов, Имангали Тасмагамбетов, Марат Тажин, Маулен Ашимбаев и другие. Наконец, хотелось освежить в памяти читателей фактически уже подзабытые имена многих людей и названия объединений, которые тоже в той или иной степени творили политическую историю нашей страны на разных ее этапах.
Конечно, имена далеко не всех казахстанских политиков удалось отразить в книге. Но такая задача и не стояла. Главным было показать, как основные тенденции, процессы и события в политической жизни Казахстана в 1990-2014 гг. нашли свое отражение во взглядах и оценках данных людей, меняли их представления и позиции и т.д.
Насколько эти цели были достигнуты? Об этом лучше пусть свое слово скажут читатели. Кстати, в книге представлена только одна сторона политической мысли Казахстана, отражающая преимущественно точки зрения политиков. Суждения и оценки же отечественных ученых — политологов, историков, философов, социологов и правоведов — оставлены для отдельного большого исследования на ближайшую перспективу.
— Вы рассматриваете политическую мысль суверенного Казахстана в ее развитии. А насколько в реальной жизни нашего общества нашло отражение это самое развитие? То есть, как соотносятся у нас политическая теория и политическая практика?
— По логике вещей, политические теория и практика должны естественно отражать друг друга. Однако и во власти, и вне ее есть немало желающих представить нашу политическую реальность совсем в ином свете, чем она есть на самом деле. В итоге это часто и происходит. Хотя, с другой стороны, при всем несовершенстве политической системы Казахстана возможностей для выражения альтернативных мнений предостаточно. Особенно благодаря современным технологиям и коммуникациям.
Принято считать, что практически все заявленное властью и ее представителями декларативно. Но президент честен с народом, когда, к примеру, говорил об «адаптированной модернизации» или «управляемой демократии». То есть, власть и не говорит о наличии у нас соответствующей международным стандартам демократии, либо ее быстром установлении. Другое дело, что многие заявленные вещи по линии соблюдения прав человека, совершенствования системы госуправления, развития экономики и социальной сферы практически остаются на бумаге. И это свидетельствует о низком уровне исполнения и контроля внутри самой власти.
В то же время нужно понимать, что власть и ее представители были и остаются частью и зеркальным отражением всего нашего общества. Точно так же, как и государство, часто непоследовательны в своих взглядах и деятельности по их продвижению представители оппозиции и других институтов гражданского общества. Многие казахстанцы до сих пор привыкли жить ожиданиями чего-то лучшего со стороны властей, не стремясь внести свой собственный конкретный вклад в развитие страны. Никто не снимает ответственности с властей. Но она должна быть и у обычных граждан, и у независимых политиков.
Все смешалось в доме…
— Могли бы Вы отметить характерные особенности становления политической мысли и политической структуры казахстанского общества на протяжении четверти века суверенной истории?
— Во-первых, отмечу большую частоту изменений в политических взглядах и ориентирах у различных персон и организаций, что автоматически отразилось на содержании и стиле подачи их идей и позиций по различным вопросам. Немало в этом плане примеров можно привести по передвижению из оппозиции во власть (Олжас Сулейменов, Ермухамет Ертысбаев и др.) и наоборот (Акежан Кажегельдин, Жармахан Туякбай и др.).
Во-вторых, в процессе формулирования и продвижения различными участниками общественно-политической жизни Казахстана своих мировоззренческих установок наблюдаются следующие две крайности. С одной стороны, это зацикленность на изначально выбранном багаже знаний и идей, неспособность или нежелание периодически содержательно обновлять их с учетом меняющейся повестки дня. В результате уровень востребованности и привлекательности этих идей в обществе со временем снижается все больше и больше.
С другой стороны, наоборот, налицо большая частота сменяемости ценностных подходов и установок и отражающих их источников (документы, издания и т.д.). В свою очередь, это дезориентирует ту социальную аудиторию, на которую они потенциально направлены, и делает идеолого-пропагандистскую работу данных политических акторов непоследовательной и неэффективной. В связи с этим неудивительно, когда, к примеру, коммунисты провозглашают откровенно либеральные лозунги, а социал-демократы подписываются под текстами национально-патриотического содержания.
В этом плане выразители оппозиционных и иных альтернативных убеждений заметно уступают государству. Официальная часть казахстанской политической мысли отличается масштабностью содержания и преемственностью составляющих ее идей, определенной системностью их формирования и обновления, большим уровнем восприятия среди населения республики. Правда, во многом это заслуга лично Нурсултана Назарбаева. Мало кто из его соратников проявляет себя здесь, что чревато критическими последствиями в будущем.
Не конкуренция, а соседство
— Критики любят педалировать тезис об отсутствии в Казахстане реальной политической конкуренции. А что можно сказать о конкуренции политических идей в нашем обществе? И если последняя имеет место быть, то нет ли в таком положении вещей некоего парадокса?
— Политическое пространство Казахстана сосредоточило в себе большую палитру самых разнообразных ценностей и установок: либеральных, консервативных, социал-демократических, коммунистических, «зеленых», националистических, пантюркистских, алармистских, даже монархических… Однако в большинстве своем они не имеют широкой социальной базы, а также устойчивого институционального выражения в лице соответствующих партий и иных объединений.
Так, только 4 политические партии из 9 официально зарегистрированных являются доктринальными, то есть имеющими конкретную идеологию. Это Компартия Казахстана, КНПК, ОСДП и КСДП «Ауыл». Всевозможные объединения национально-патриотической ориентации обычно существуют на неформальной основе, что не способствует системности их деятельности. Впрочем, официоз в виду отсутствия собственной четкой идеологии недалеко ушел от них.
В этих условиях можно говорить о сосуществовании, соседстве всевозможных идей и лозунгов. Но не об их конкуренции с реальным влиянием на политические процессы, так как в рамках закрытой политической системы для этого нет необходимых условий и каналов проявления.
Либеральные иллюзии и реальные коллизии
— Насколько верны утверждения, что идеи либерализма не смогли прижиться на казахстанской почве? Отсюда, дескать, и проистекающая из этого слабость демократических институтов. Что вы думаете по поводу такой постановки вопроса?
— Относительно либерализма у нас наблюдается неоднозначная и даже противоречивая ситуация. С одной стороны, с самого начала обретения Казахстаном независимости за основу его дальнейшего развития и реализации официального политического курса были взяты именно основные ценности и идеалы либеральной демократии. В результате проведенных политических и экономических преобразований многие из них в той или иной степени нашли свое воплощение в сознании и жизнедеятельности нашего общества.
С другой стороны, в Казахстане изначально не было основных предпосылок для полноценного становления и развития данного идеологического течения: а) экономических (право частной собственности, развитый конкурентный рынок); б) социальных (наличие многочисленного среднего класса); в) политических (правовое государство, гарантирующее соблюдение прав и свобод граждан); г) социально-психологических (наличие традиции суверенитета личности и ее автономности). И хотя на текущий момент времени многие из них нашли свое практическое воплощение, приходится констатировать несовершенство как государственных, так и общественных механизмов обеспечения их функционирования.
В силу этих и других факторов определенная часть казахстанцев либо до сих пор остается невосприимчивой к либеральным ценностям, либо изменила свои чувства и настроения в пользу других идеологических течений. Судя по всему, среди этих людей сегодня сильно востребованы ценности социальной справедливости, равенства, социальной защищенности, а также актуальны вопросы поиска форм национальной идентичности. Если же брать политическую плоскость, то хотя либеральные идеи присутствуют в программах большинства казахстанских партий, ни одна из них не позиционирует себя в качестве их принципиального выразителя. Правда, имели место попытки институционализации либерализма в партийно-политической среде страны. Например, можно вспомнить деятельность в 1997-1999 гг. Либерального движения Казахстана. Но это были единичные и не получившие своего продолжения случаи.
Тревожащие тренды
— Какими Вам видятся основные векторы дальнейшей эволюции политической мысли Казахстана? Какое направление может стать доминирующим?
— В настоящее время на политическую жизнь Казахстана очень сильное влияние оказывают внешние факторы, включая развитие евразийской интеграции, кризисные процессы в Украине, обострение отношений между Россией и Западом, гражданские войны в Ираке и Сирии и т.д. Все это находит свое отражение и в общественном сознании казахстанцев, и в политическом дискурсе, усиливая ценностный «разлом» в нашем обществе.
В частности, сейчас очень активно выдвигаются доводы сторонников и противников евразийской интеграции, так называемых «евразооптимистов» и «евразоскептиков». Однако у тех и у других, во-первых, слабо с аргументацией, особенно ее концептуальностью. Во-вторых, и в данном случае проявляется ситуация, когда выразители данных идей сидят в своих нишах и вещают оттуда, а не проводят полноценные дебаты лицом к лицу. В-третьих, ни «евразооптимисты», ни «евразоскептики» у нас не представляют собой сплоченных и хорошо организованных политических акторов. Поэтому споры, если их можно так назвать, между ними ведутся преимущественно в социальных сетях.
В любом случае, в течение последних пяти лет национально-патриотические идеи набирают обороты. А внешние факторы, повышающие актуальность обеспечения суверенитета и защиты национальных интересов Казахстана, стимулируют этот процесс. В то же время среди населения республики наблюдается тенденция к росту не столько гражданского, сколько религиозного самосознания. Конечно, уровень проявления этого фактора в политической жизни республики довольно низок по сравнению с рядом зарубежных стран. Однако если не совершенствовать методы работы государства в сфере религии, то ситуация может резко измениться.
Неясные перспективы
— Нам предстоят досрочные президентские выборы. С Вашей точки зрения, какое развитие может получить у нас дальнейшая политическая ситуация после их проведения? Обогатит ли в данном случае политическая практика нашу политическую теорию?
— Поствыборный период, скорее всего, ознаменуется принятием мер преимущественно экономического характера. В том числе тех, которые будут носить непопулярный и критически воспринимаемый в обществе характер. В политической плоскости, прежде всего, следует ожидать проведения кадровых и, возможно, организационно-структурных изменений в госаппарате. В зависимости от настроений в обществе и внутриэлитного расклада власть, видимо, будет также рассматривать вопрос о проведении вслед за президентскими досрочных парламентских выборов. В этих условиях неясными пока представляются перспективы осуществления серьезных политических преобразований, включая конституционную реформу, ориентированных на будущий переход (транзит) верховной власти.
Что касается политической теории и мысли, то от текущей избирательной кампании ожидания относительно их качественного наполнения весьма минимальны. Самое большее, что тут может принести, — это выступление главы государства на XVI съезде партии «Нур Отан». Со стороны же обозначившихся альтернативных кандидатов в президенты каких-либо серьезных идей пока не прозвучало. Думаю, что все идет по аналогии с президентскими выборами 2011 года, которые практически ничем в идейно-политическом плане не запомнились. Оппозиция на этом фоне тоже пока ничего существенного не предложила. Так что остается ждать, как будут развиваться события после выборов.
«Central Asia Monitor», 13.03.2015 г.
Кенже Татиля
