ИАЦ МГУ: В связи с очередным витком кризиса и напряженности на Украине  останется ли позиция официального Казахстана на прежнем уровне или претерпит изменения?

 

Андрей Чеботарёв: Если внимательно посмотреть на позицию Казахстана в период протекания «крымского кризиса», то она колебалась. Достаточно сравнить заявления МИД РК от 3 и 18 марта. Если первое из них было озвучено в нейтральных тонах, то второе уже явно шло в поддержку России. Хотя, при всем при этом, Казахстан выступает за мирное разрешение кризисных процессов в Украине и вокруг нее посредством переговоров с участием всех вовлеченных в эти процессы акторов.

 

В целом, Астана оказалась в непростой ситуации. Ей не раз приходилось сперва критически реагировать на происходящие в разных постсоветских странах «цветные революции», включая в той же Украине в 2004-2005 гг., а затем признавать пришедшее в результате них к власти руководство данных государств и поддерживать с ними дружеские и партнерские отношения. Однако в этот раз в Украине произошла не просто «революционная» смена одной правящей элиты на другую. Речь идет о серьезном политическом кризисе с вовлечением других государств и обострением проблемы территориальной целостности данной страны.

 

Не случайно, что украинский МИД уже дважды в той или иной форме попенял Казахстану по поводу его позиции. Похоже, что Киев добивается от Астаны четкого определения, с кем она – с ним или Москвой. Несмотря на определенные интересы в отношениях с Украиной, Казахстан в то же время вряд ли будет ссориться из-за нее с Россией. Скорее всего, в обмен на фактическое признание правомерности действий России в отношении Крыма он добился определенных выгод для себя в рамках как двустороннего взаимодействия, так и будущего ЕАЭС. С другой стороны, казахстанские власти, видимо, смущают теперь уже происходящие события в юго-восточных областях Украины. Но пока что они воздерживаются от официальных оценок.

 

В связи с этим «возврат в правовое поле» Украины в результате проведения президентских выборов и невмешательство России в ее внутренние дела существенно облегчили бы и положение Казахстана. Возможно, что в кулуарном формате Астана пробует убедить Москву двигаться именно в данном направлении. Но хватит ли у нее возможностей и аргументов для этого? Остается ждать дальнейшего развития ситуации.

ИАЦ МГУ: Какие действия предпримет казахстанское правительство в том случае, если поле для маневра в проведении многовекторной политики сократиться настолько, что данный внешнеполитический курс станет неэффективным?

 

Андрей Чеботарёв: С одной стороны, Казахстан сделал серьезный шаг, приняв и, кстати, впервые обнародовав Концепцию внешней политики РК на 2014-2020 годы с обозначением в ней целей, задач и приоритетов соответствующей деятельности. Но, с другой стороны, остаются довольно аморфными национальные интересы республики и механизмы их продвижения. Хотя именно национальные интересы и должны определять внешнеполитический курс РК. Причем не на краткосрочную, а на долгосрочную перспективу.

 

В результате, многовекторность внешней политики Казахстана уже давно дает заметные сбои, если принять во внимание частые метания, неопределенности и противоречия в процессе ее осуществления. Нередко про нее фактически забывают в угоду определенной конъюнктуре в отношениях с теми или иными странами и международными структурами. Однако и отказываться совсем от данного принципа, который давно стал своего рода фишкой нашей страны и пока помогает ей лавировать между ведущими геополитическими игроками, никто в «Ак Орде» не собирается. Не исключено также, что украинские события подтолкнут наши власти к тому, чтобы все-таки проводить не просто нужную или гибкую дипломатию, а с учетом национальных интересов страны и с расширением возможностей и механизмов их реализации.

 

ИАЦ МГУ: Можно ли ожидать, что напряженные отношения России и Запада подтолкнут Казахстан к переориентации внешнеполитического курса на Китай?

 

Андрей Чеботарёв: Во-первых, с Россией Казахстан больше связан, чем с США и Евросоюзом. Думаю, что они это сами понимают. Во-вторых, как показали результаты визита Нурсултана Назарбаева в Гаагу с участием в Саммите по ядерной безопасности, Запад не заинтересован потерять в лице Казахстана серьезного внешнеполитического и внешнеэкономического партнера в Центральной Азии и СНГ. Поэтому каких-либо нареканий в адрес его позиции относительно Украины и Крыма оттуда не последовало.

 

В-третьих, есть совместные коммерческие проекты с участием казахстанских, российских и западных компаний. Прежде всего, здесь можно отметить Каспийский трубопроводный консорциум (КТК). Если бы США и ЕС были принципиальны в санкциях относительно России, то они, наверняка, стали бы воздействовать на Chevron, ExxonMobil, Shell, Eni и British Gas, чьи «дочки» участвуют в КТК, чтобы те поддержали данные санкции вплоть до выхода из консорциума. Однако это уже сильно заденет экономические интересы как данных компаний, так и Казахстана. А с последним, как уже отмечалось, Западу ссориться не с руки.

 

С учетом всего этого следует ожидать, что Вашингтон и Брюссель сами сделают все так, чтобы их санкции в отношении Москвы не повредили каким-то образом Астане. Так что последней не придется из-за этого еще больше, чем уже есть сейчас, сближаться с Пекином. Другое дело, что на фоне возрастающей активности России на постсоветском пространстве роль Китая  не просто в качестве соседа и партнера, а баланса по отношению к ней, может для Казахстана усилиться. Главное только, чтобы соответствующие внешнеполитические лавирования были продуманными и эффективными.