Появилось министерство национальной экономики, в которое вошли министерство экономики и бюджетного планирования, министерство регионального развития, агентства по статистике, по регулированию естественных монополий, по защите конкуренции, по защите прав потребителей. Создано также министерство культуры и спорта, которому переданы функции и полномочия министерства культуры, агентства по делам религий, спорта и физической культуры. Объединены министерства здравоохранения и труда и социальной защиты населения — в министерство здравоохранения и социального развития.

 

Министерству по инвестициям и развитию переданы функции и полномочия министерства индустрии и новых технологий, транспорта и коммуникаций, агентства по связи и информации, Национального космического агентства, а также вопросов энергоэффективности и геологии. Воссоздано министерство энергетики, которому передали функции и полномочия министерства нефти и газа, индустрии и новых технологий в части энергетики, окружающей среды и водных ресурсов. Наконец, за счет слияния агентства по делам государственной службы и части финансовой полиции появилось агентство по делам государственной службы и противодействию коррупции.

 

Прокомментировать очередную реорганизацию правительства Казахстана мы попросили директора Центра актуальных исследований «Альтернатива» Андрея Чеботарёва.

 

- С одной стороны, проблемы в системе государственной власти и управления Казахстана, на которые неоднократно обращали внимание сам глава государства, общественники и обычные граждане, требуют совершенствования механизмов ее функционирования, методов осуществления управления в различных сферах жизни общества и т.д. К тому же есть соответствующие установки руководства страны, представленные, например, в «Стратегическом плане-2020» и «Стратегии-2050».

 

Но, с другой стороны, беспрецедентная частота подобных реорганизаций свидетельствует о том, что у руководства республики нет четкого представления относительно оптимальной структуры и организации деятельности правительства с учетом его количественных (число министерств и агентств) и качественных (закрепление за каждым из данных органов сферы их ответственности и соответствующих ей функций и полномочий). В результате те или иные министерства и ведомства создаются, потом упраздняются, затем снова воссоздаются и т.д. В общем, данный процесс идет по какому-то кругу.

 

Относительно же последней реорганизации создается впечатление, что она имеет больше пропагандистский, нежели практический смысл. То есть наши власти видят негативные настроения среди населения, возникшие в частности на фоне слухов о новой девальвации. Они также пробуют «сохранить лицо» в условиях очередного затягивания добычи нефти на Кашагане, коррупционных скандалов в центре и регионах, неоднозначных перспектив страны в рамках евразийской интеграции, всевозможных внешних вызовов и т.д. В этом случае изменения в правительстве призваны продемонстрировать готовность властей к имеющимся и возможным вызовам и трудностям и тем самым успокоить и население, и иностранных инвесторов. Вопросы же эффективности и качества работы правительства и всей системы исполнительной власти отходят на задний план.

 

- Как правило, после подобных реорганизаций правительство и отдельные его органы работают более-менее хорошо весьма короткий период. А затем, как это уже не раз бывало, в их работе проявляются всевозможные сбои. Так что, если в ближайшей перспективе в Казахстане не произойдет кардинальных системных изменений, то в очередной раз речь пойдет о «косметическом ремонте», а не о «капитальном».

 

- Пока не будут, в частности, введены механизмы формирования правительства парламентским большинством, когда кандидатуру премьера выдвигает действительно победившая на выборах партия или партийная коалиция, а сам он определяет и предлагает к назначению кандидатуры министров. Такие механизмы обеспечивают работу правительства как единой и слаженной команды и его ответственность перед парламентом и населением республики в целом. Без таких изменений все другие реорганизации не будут иметь серьезного политического смысла.

 

- В прессе, конечно, есть материалы о деловых и личных связях Владимира Школьника с представителями российского истеблишмента. Но я не склонен преувеличивать его влияние в правящей элите Казахстана. Здесь он технократ, исполнитель с ограниченными полномочиями. Выше исполнения поручений президента и уполномоченных им лиц, курирующих сферу энергетики и связанные с ней денежные потоки, Школьник не поднимется. Да, он профессионал в данной сфере, не раз возглавлял то же Минэнергетики при всех его наименованиях, пользуется доверием в Акорде. Возможно, что она и использует его в своих отношениях с Россией. Но не более.

 

- Как и любой высокопоставленный чиновник в Казахстане, Досаев имеет свои плюсы и минусы. С точки зрения уровня профессионализма и достаточного управленческого опыта он в принципе может справиться и на новом месте. Но с учетом таких факторов, как общее критическое состояние системы госуправления и неспособность, а может уже даже и нежелание властей преодолеть сырьевой характер экономики и преобладание в ней торгово-посреднической деятельности над производственной, его работа не даст эффективных результатов. И это, по большому счету, касается всех членов правительства.

 

Кроме того, новое назначение Досаева является следствием искусственно созданного кадрового дефицита, когда в верхний уровень «властного Олимпа» попадают только «особо избранные» и никто другой. Хотя потенциальных претендентов на пост министра национальной экономики вполне можно найти и в той же власти, и в сфере бизнеса, науки и образования. Но складывается такое ощущение, что Акорда ставит на ключевые посты только тех, кто руководит и контролирует, а не создает и развивает вверенные им сферы.

 

- На мой взгляд, неэффективно объединять в рамках одного ведомства вопросы по важным сферам, требующим отдельного повышенного внимания и точечных мер. И это касается не только социального блока. Упразднение министерств  регионального развития и нефти и газа, к примеру, тоже не представляется обоснованным. Поэтому я не исключаю, что через некоторое время власти вновь будут «разводить» те или иные вопросы по разным ведомствам, ссылаясь на необходимость совершенствования, оптимизации и т.п. Как это уже бывало не раз после очередной реорганизации.

 

- Кожамжаров пользуется доверием у президента и устраивает его с точки зрения поддержания баланса внутри правящей элиты и оказания в этой связи давления на «проштрафившихся» по различным причинам высокопоставленных персон. Его возвращение в сферу антикоррупционной деятельности особенно актуально в свете объявленной приватизации различных объектов госсобственности и амнистии капиталов, которые вряд ли стопроцентно пройдут в правом поле. Понятно, что совсем коррупционную составляющую в этих и других процессах вывести не удастся. Но, по крайней мере, здесь будут выставлены барьеры для тех их участников, кто способен на «перегибы». Кожамжаров в глазах Акорды, видимо, представляется более способным на это, чем кто-либо другой.

 

Вместе с тем сейчас возникает вопрос относительно претендента на освободившийся пост секретаря Совета безопасности, который является ключевым в нашей системе власти. С учетом весьма небольшой «скамейки запасных» подходящую кандидатуру сюда выбрать не просто. Так что перестановочные движения в госаппарате продолжатся в самое ближайшее время.