- Начнем с громких кадровых назначений последних недель. С чем связано назначение Аскара Мырзахметова первым заместителем председателя партии «Нур Отан»? Что он нового принесет в эту партию? Многие поговаривают, что его младший брат Абылай Мырзахметов, ныне возглавляющий Национальную палату предпринимателей Казахстана, перед парламентскими выборами должен был возглавить кулибаевскую партию «Бірлік». Теперь, мол, это назначение отпадает, два брата не могут быть у руля двух партий. Насколько реалистично такое предположение? Не говорит ли это о том, что в Казахстане зарождается клан Мырзахметовых, который в будущем будет вести серьезную политическую борьбу за высокие должности?

 

- На мой взгляд, в пользу Аскара Мырзахметова в данном случае говорят следующие факторы. Во-первых, он лоялен лично к президенту страны, без каких-либо явных политических амбиций и не аффилирован с какой-либо из групп влияния внутри правящей элиты. Во-вторых, не был фигурантом каких-либо коррупционных и иных громких скандалов. В-третьих, имеет большой опыт руководящей работы в коммерческом секторе и государственной службе.

 

Судя по всему, президент заинтересован расширить круг приближенных к нему и пользующихся его доверием людей. Поэтому соответствующие персоны проходят своего рода проверку через назначения и пребывания на разных постах. Правда, насколько с этим справится Аскар Мырзахметов, покажет время. В практике партии «Нур Отан» смена первого зампредседателя всегда вела к определенным коррективам в ее деятельности. Скорее всего, с приходом на этот пост Мырзахметова и теми установками, которые обозначил 8 августа на заседании Бюро Политсовета партии Нурсултан Назарбаев, будут приняты меры по усилению контролирующих функций и полномочий «Нур Отана». Особенно по вопросам расходования различными госорганами и их должностными лицами бюджетных средств, а также выполнения ими мер по реализации Плана нации «100 конкретных шагов». Следует также ожидать определенного усиления работы партии в регионах.

 

Что касается Аблая Мырзахметова, то сейчас властям выгодно оставить его во главе Национальной палаты предпринимателей «Атамекен». Это позволит обеспечить более тесное взаимодействие между «Нур Отаном» и НПП с ориентацией на поддержку отечественным бизнесом данной партии на будущих парламентских выборах. После же их проведения не исключено, что один из братьев перейдет на новое место работы. Давать им возможность дорасти до самостоятельной группы влияния, используя ресурсы руководимых организаций, в «Акорде» вряд ли позволят.

 

- О назначении Бауыржана Байбека. Есть предположение, что назначение акимом Алматы Байбека говорит о том, что президент фактически начал операцию «Преемник». Якобы готовится серьезная команда из молодых и перспективных политиков, которые в будущем станут у руля государства. Так ли это на самом деле? Действительно ли, в Казахстане начинается операция «Преемник»? Справится ли Байбек с возложенными на него обязанностями или потерпит фиаско?

 

- Практически все предыдущие акимы Алматы, несмотря на большой управленческий опыт и работу в регионах, имели свои плюсы и минусы. При этом все они являются выходцами из советской партийно-комсомольской элиты. Как правило, каждый новый аким города начинал свою работу с устранения проблем, накопившихся за время руководства его предшественника. Думаю, что и Бауыржан Байбек не станет здесь исключением. Основные задачи перед активом Алматы и его районов им уже поставлены. И из этого видно, что он достаточно хорошо понимает актуальные вопросы развития мегаполиса.

 

Возможно, что многих смущает то, что Байбек заметно моложе своих предшественников и не работал до этого в регионах. Тем не менее, возрастной фактор может сыграть ему на пользу с учетом свежего взгляда, новых подходов в управлении и т.д. А опыт и навыки, приобретенные на прежней работе в госаппарате и партии «Нур Отан», новый аким по максимуму использует в Алматы. Хотя многое будет зависеть от команды, которую он здесь сформирует. В любом случае, оценивать работу Бауыржана Байбека следует традиционно по истечению 100 дней его пребывания на новом посту.

 

Что касается будущего перехода (транзита) верховной власти, то прошедшие назначения касаются его разве что с точки зрения определенных изменений во внутриэлитном раскладе. Хотя некоторые из этих назначений вполне могут носить кратковременный тактический характер, и тогда спустя определенное время соответствующие посты займут другие люди. В общем, к началу транзита власти внутриэлитный расклад, видимо, поменяется не один раз. Правда, вряд ли президент рискнет поставить к этому времени во главе Алматы кого-либо из политических «тяжеловесов», способных оказать серьезное влияние на данный процесс. Так что вновь назначенный аким имеет большие шансы поработать здесь продолжительное время.  

 

 

 

- Как Вы думаете, пройдет процесс передачи власти от президента к преемнику? Опишите, пожалуйста, самый вероятный, на Ваш взгляд, сценарий этого процесса. И в какие сроки это пройдет?

 

- В современном Казахстане вообще трудно делать какие-либо прогнозы, а по данному вопросу – особенно. Слишком много факторов говорят «за» и «против» того или иного сценария и способны менять их с большой скоростью. Например, в ноябре прошлого года мне представлялся сценарий, в котором все началось бы с досрочных парламентских выборов и формированием нового депутатского корпуса в оптимальном партийном составе. Однако этот год практически начался, как известно, с досрочных президентских выборов. Причем явное влияние здесь внешних факторов дает основание полагать, что в раннюю повестку «Акорды» эти выборы не входили и стали во многом вынужденным шагом.

 

Так что, если на тот момент у «Акорды» и был определенный сценарий перехода власти, то в него явно пришлось вносить коррективы. Тем не менее, с повестки дня эта тема не снята, о чем свидетельствуют намерения провести конституционную реформу с перераспределением властных полномочий от президента к парламенту и правительству. Сейчас лишь остается открытым вопрос о временных рамках. Нет также пока ясности, что будет осуществлено раньше. Либо сперва пройдут досрочные парламентские выборы, и тогда уже вновь избранным парламентариям предстоит принять конституционные поправки. Либо, наоборот, сперва обновят Основной закон и затем уже на его основе сформируют новый состав законодательного органа. 

 

- Могут ли произойти какие-либо форс-мажорные обстоятельства в этот период и сорвать процесс передачи власти преемнику? Какие силы способны на это? Будут ли недовольны этим процессом, в случае если будут выбраны не они сами и постараются ли этому помешать такие политические тяжеловесы как Карим Масимов, Касым-Жомарт Токаев или Имангали Тасмагамбетов? Будет ли влиять на этот процесс общественность или она как всегда останется за бортом событий?

 

- В книге «Сумеречная зона» или «ловушки» переходного периода», которую мы с коллегами из Альянса аналитических организаций издали в 2013 году, про вероятные сценарии данного процесса и «сбои» при их реализации сказано достаточно. Но какой именно из них и как будет осуществлен, об этом можно гадать и весьма долго. В текущих условиях успешность транзита власти будет зависеть от максимального контроля со стороны Елбасы. Причем речь идет не только о контроле за процедурой передачи власти, но и за развитием дальнейших процессов в стране.

 

Для этого же Нурсултану Назарбаеву следует настолько изменить всю конструкцию государственной власти и правящей элиты, чтобы в ее рамках: а) ключевые позиции в госаппарате и экономике твердо заняли стопроцентно верные ему персоны; б) всевозможные «тяжеловесы» получили вполне приемлемые для себя ниши (сферы влияния) и взаимно уравновешивали и «сдерживали» друг друга; в) сам Елбасы продолжал определенное время оставаться фактическим руководителем Казахстана без занимания президентского поста. Однако для всего этого, прежде всего, важно добиться максимального внутриэлитного консенсуса. Но насколько все это станет возможным, как поведут себя при этом «несговорчивые» персоны, что будет предпринято в отношении них и т.д.? Очевидно, что вопросов, требующих четких ответов, здесь предостаточно.

 

 

- Продолжается один из самых громких судебных процессов – суд над экс-премьером Ахметовым и другими высокопоставленными чиновниками. Как, по Вашему мнению, завершится судебный процесс? С чем связаны эти аресты и судебные преследования экс-чиновников?

 

- Как известно, президент испытывает к Карагандинской области особое отношение и явно не позволяет никому здесь усилиться. По крайней мере, до такой степени, чтобы можно было говорить о некоем «карагандинском клане» как о потенциальном «центре сил» в правящей элите страны. Так что проведенная здесь антикоррупционная «чистка» во многом обусловлена именно этим. Не случайно и то, что акимом данного региона сделали Нурмухамбета Абдибекова, который пришел сюда из Актюбинской области.

 

В этой ситуации непонятно только одно, чем именно Серик Ахметов «проштрафился» лично перед президентом. От степени соответствующей «вины», возможностей ее «загладить» и, что главное, готовности первого лица страны принять либо не принять раскаяние своего выдвиженца и будет зависеть дальнейшая участь последнего. Хотя в свете последних тенденций на фоне антикоррупционных процессов над высокопоставленными персонами не исключено, что слишком сурового наказания Ахметову не будет.   

 

- Поговорим о парламентских выборах. Когда они пройдут и чем предстоящие выборы будут отличаться от предыдущих? Какие партии «Акорда» проведет в парламент?

 

- Учитывая ту законодательную «нагрузку», которую парламент уже получил в рамках реализации «100 конкретных шагов», большого смысла распускать его нижнюю палату и проводить досрочные выборы нет. Однако у нас возможно все. Поэтому если парламентские выборы пройдут досрочно, то удивляться этому не стоит. В таком случае, возможно, что все пройдет по сценарию 2011-2012 гг. То есть, осенью этого года роспуск Мажилиса, а зимой 2016 года – выборы. Но, с другой стороны, если не будет форсированности с транзитом власти, то вполне можно будет дождаться завершения 5-тилетнего срока работы Мажилиса и обновить его состав в 2017 году.

 

В любом случае новый депутатский корпус Мажилиса, скорее всего, будет формироваться так, чтобы, во-первых, он смог так или иначе обеспечить реализацию конституционных полномочий, которыми планируется наделить парламент. И, во-вторых, отражал ориентированный на будущий транзит власти внутриэлитный расклад. А это значит, что некоторые из действующих партий будут «перераспределены» между определенными группами влияния, чьи интересы они будут представлять. В таком случае могут смениться их лидеры, программы, идеология и возможно даже названия. К тому же, если выборы пройдут в срок, то могут быть созданы и новые партии. Хотя, думаю, что в следующем созыве Мажилиса будут представлены не более 4-5 партий, что, к примеру, имеет место в Узбекистане. Доминировать же по-прежнему здесь будет «Нур Отан».

 

 

- Есть утверждения, что реальной альтернативой действующей власти и силой, которая будет ей угрожать, со временем станут исламские радикалы. Есть ли такая угроза? В условиях непрозрачности выборов трудно об этом судить, но тем не менее спрошу: насколько сильна их т.н. электоральная база? Могут ли они прийти к власти путем честных выборов или выберут путь насилия?

 

- Насколько следует из материалов занимающихся этой тематикой специалистов, мусульманское сообщество Казахстана неоднородно и состоит из представителей всевозможных течений. То же самое, судя по всему, происходит и в среде радикальных исламистов. Причем чисто религиозные различия между ними дополнены политическими. В частности, одни из них ориентируются на ИГИЛ, другие – на талибов, третьи – на «Таблиги Джамаат» и т.д. В связи с этим у данных людей нет единой организации или координирующего центра, четкой идеологии и стратегии с обозначением промежуточных и конечных целей. А в их силовых действиях нередко трудно провести грань между экстремизмом и обычными криминальными преступлениями.

 

С одной стороны, все это демонстрирует то, что отечественные радикальные исламисты не являются единой политической силой, способной вести реальную борьбу за власть в Казахстане. С другой стороны, их разрозненность затрудняет борьбу правоохранительных органов с ними. При том, что число потенциальных экстремистов и их сторонников имеет тенденцию роста. К тому же серьезным фактором угрозы национальной безопасности Казахстана является пребывание казахстанцев в Сирии и других «горячих точках». Прошедшие боевую подготовку и идеологическую обработку, эти люди вполне могут возвращаться на родину с подрывными целями. Причем это уже происходит, в частности, через соседний Кыргызстан, где в январе и июле этого года были обезврежены несколько наших соотечественников, подозреваемых в связях с ИГИЛ.  Так что к власти в обозримом будущем радикальные исламисты вряд ли придут. Но риски того, что они могут со временем стать серьезной дестабилизирующей силой со всеми вытекающими отсюда последствиями, растут.

 

- Судя по соцопросам, половина россиян согласны на цензуру в интернете и даже на ее полное отключение. Это говорит о том, что у Кремля фактически есть карт-бланш на «закручивание гаек» в стране. Последует ли Казахстан пути крупного соседа и будет ли усиливать авторитаризм?

 

- Все зависит от обстоятельств, которые могут угрожать статус-кво правящей элиты и лично главы государства. В нашей политической практике усиление авторитарных тенденций, как правило, было реакцией на деятельность оппозиционных сил. В настоящее время, когда данные силы заметно сократились, а деятельность оставшихся заметно ослабла, особой необходимости «закручивать гайки» нет. Хотя время от времени точечные меры в отношении отдельных людей, объединений и СМИ, оппонирующих властям, осуществляются. Кстати, Интернет и особенно социальные сети уже являются объектами внимания заинтересованных госорганов. Правда, до серьезных блокировок здесь вряд ли дело дойдет.

 

Вместе с тем, увлекшись устранением действующей в правовом поле оппозиции, власти во-первых, получили тех же радикальных исламистов и, во-вторых, периодически проводят «чистки» внутри себя. То есть, они все чаще имеют дело с оппонентами совсем другого рода, которые вполне могут постоять за себя отнюдь не на поле публичной политики и не правовыми методами. Поэтому, видимо, не случайно в последнее время руководство страны делает акцент на определенную либерализацию в отношениях между государством и обществом. Отсюда, в частности, отмеченные среди «5 институциональных реформ» и «100 конкретных шагов» меры, направленные на вовлечение заинтересованных граждан в процесс принятия решений госорганами всех уровней, развитие саморегулирования и местного самоуправления, участие представителей общественности в распределении бюджетных средств в регионах, создание общественного контроля и т.д.

 

Так что властям нужны потенциальные партнеры и союзники среди широкой общественности, в том числе для противовеса отмеченным выше силами. Поэтому какое-либо усиление авторитарных тенденций в официальной политике страны не просматривается. Хотя все может измениться в случае возможного усиления борьбы за власть, что может стать особенно актуальным во время или после ее передачи.

 

Фото: http://www.sayasat.org