Известие о том, что Русская православная церковь переводит богослужение в казахстанских церквях на казахский язык, встревожило некоторых представителей мусульманского духовенства, усмотревших в новшестве попытку пропаганды христианства среди людей, традиционно исповедующих ислам. Однако, как уверяют в РПЦ, никто не заставляет представителей других религий принимать православие.

«На данный момент такой церкви, где священники читали бы молитвы на казахском языке, не существует, – говорит Катерина, православная казашка, филолог, участвовавшая в построчном переводе Молитвослова. – Идет нормальный внутрицерковный процесс, который начался не вчера и закончится не завтра. Христианские богословские книги стали переводиться на казахский язык еще в XIX веке учеными Николаем Ильминским и Михаилом Машановым. И на полках академических библиотек дивно хранятся репринтные издания Библии, Евангелия и других богослужебных книг на казахском языке. Так что современным прихожанам-казахам особо и переводить ничего не надо – все давно переведено. Но если в XIX веке перевод имел прикладной характер – было много прихожан «из простых», которые не говорили на русском языке, то теперь он имеет больше культурное значение, как, например, перевод слов Абая на русский или стихов Пушкина на казахский язык.

Когда тот или иной человек приходит в церковь, он рассчитывает, что в ней будут говорить на понятном ему языке. Многие казахи, которые выбрали в качестве веры православие, не хотят обрусевать, они хотят оставаться казахами и говорить на родном языке. Однако на сей счет невозможен какой-то приказ: всё, с завтрашнего дня вместо «Господи помилуй!» говорим «Кудай жарылка!». Такое не делается вердиктами. Церковь вообще не живет приказами. Можно сказать, что священники просто фиксируют ситуацию. Если будет запрос от прихода служить на казахском, то священники начнут служить. Как сейчас читаются молитвы на греческом и старославянском, а один алматинский батюшка, долго живший среди молдаван, иногда вводит в литургию молитвы на молдавском языке».

Некоторые русскоязычные прихожане периодически поднимают вопрос о замене старославянского на русский язык для большего понимания службы. Однако священники в этом вопросе уже на протяжении многих лет держат твердую оборону, не желая отвешивать поклон религиозной неграмотности и лени паствы. Главный аргумент священства – красота и поэтичность древнего языка. Хрестоматийный пример: попробуйте перевести со славянского на русский фразу «Устами младенца глаголет истина» – получится «Ртом ребенка говорит правда», а вместо «И ныне, и присно, и во веки веков, аминь» выйдет «Сейчас, вчера, всегда, да будет так».

«С казахским языком тоже есть определенные сложности, некоторые ключевые фразы до сих пор не переведены, – говорит статс-секретарь Казахстанской митрополии протоирей Александр Суворов. – Существует два мнения о переводе имен пророков: например, использовать исламские арабизмы или оставить греческое звучание. Конкретно и серьезно к этому вопросу не подходили, комиссии по переводу создано не было. На сегодняшний день был только мониторинг того, что есть».

Кроме трудов ученых существует современная Библия, написанная на турецком языке, и древний памятник литературного творчества – Псалтырь тюркоязычных армян, так называемый «армяно-кыпчакский псалтырь», написанный еще в XVI веке на пратюркском языке. Язык кыпчакских армян (хыпчах тили) имеет свои особенности. Например, буква «к» переходит в «х» (хар – «снег», айах – «нога»), но он доступен пониманию современных казахов, мелодичен и красив.

Среди трех авраамитских религий только иудаизм – религия одного народа, ислам и христианство, по сути, интернациональны, то есть открыты для всех народностей и этносов. Общая позиция этих двух религий – неприятие прозелитизма. Никто не видел мусульман или православных, пристающими к прохожим с яркими книжицами в руках со словами «Ваша вера неправильная». Священники категоричны: «Бог не может унижаться перед своим творением настолько, чтобы бегать за ним и клянчить веры, навязчивыми бывают только бесы».

«К нам иногда заходят люди просто посоветоваться, используют священников как психологов, – рассказывает отец Александр. – Эти люди могут исповедовать другую религию или вовсе быть атеистами, никто их не заставляет принимать православие. Более того, если кто-то и выкажет желание, мы обязаны спросить о серьезности его намерений, подготовить человека, а потом уж крестить. С недавнего времени на щите возле Вознесенского собора мы начали печатать отрывки из Евангелия как на русском, так и на казахском языке. Но это делается во исполнение государственной программы развития языка. РПЦ тем самым подвигает своих чад на уважительное отношение к государственному языку и стимулирует потребность в его изучении».

Православные также отмечают, что у мусульманской общины есть грамотный русскоязычный сайт и этнические русские, исповедующие ислам. Отношение к этому среди христиан вполне спокойное. «Мы никогда не посмеем обидеть титульную религию – это просто нечестно» резюмирует позицию церкви советник митрополита.

Ольга Гребенюк

«Известия-Казахстан», № 244, 28.12.2010 г.