Политолог Андрей Чеботарёв и журналист Виктор Верк – о том, кто и почему вошёл в кабинет министров, сформированный после трагических событий в республике.  

 

Андрей Чеботарёв: Сегодня это, пожалуй, тема номер один: что предпримет правительство в ближайшем будущем и можем ли мы с ним рассчитывать на реформы? Начну с того, что задачи, стоящие сейчас перед ним, можно свести в следующие две большие группы: восстановить всё, что пострадало в результате последних событий, и сделать всё необходимое, чтобы ничего подобного впредь не повторилось. Правительство, конечно, не новое, а слегка обновлённое (всего лишь на семь человек). Судя по всему, сейчас президенту важно обеспечить в первую очередь его послушность и исполнительность. Поэтому в нём остались те, кому он в той или иной степени доверяет. Причём в основном это люди, которых Касым-Жомарт Токаев назначил в 2019-2021 годах сам. Немаловажно и то, что в этом составе кабинета министров нет людей, аффилированных с разными группами влияния. То есть с теми, кого сам президент назвал «группой очень прибыльных компаний и прослойкой людей, богатых даже по международным меркам». Назначение же новым премьером Алихана Смаилова во многом объясняется его работой с Касым-Жомартом Токаевым в качестве его заместителя в МИДе еще в 2003 году. К тому же он не был замечен в каких-либо коррупционных и иных скандалах и в близости с определёнными внутриэлитными группами. В общем, явный технократ без каких-либо политических амбиций. Состав вице-премьеров пополнил Бахыт Султанов, сохраняя одновременно свою должность министра торговли и интеграции. Несмотря на определённые недостатки в работе системы дипломатической службы, высказанные главой государства в ноябре прошлого года на расширенном заседании коллегии МИДа, сохранил свои позиции руководитель этого органа Мухтар Тлеуберди.

 

Виктор Верк: Вот ты во первых строках задаешься вопросом, можно ли с этим правительством рассчитывать на продолжение реформ. По-моему, нельзя. Мы опять получаем старую схему: идеи генерирует экономический блок администрации президента в меру своих интеллектуальных и прочих возможностей, а воплощает их (опять же, как умеет) кабинет министров. Я, честно говоря, не вижу в подновлённом составе правительства ни одной персоналии, способной, как сейчас говорят, креативить. А что до АП, так и там реформаторов небогато. На это звание с определенной натяжкой может претендовать разве что Тимур Сулейменов. Правда, есть ещё Агентство по стратегическому планированию и реформам. Уход из него Кайрата Келимбетова был вполне предсказуем: я не помню за ним ни одной успешной реформы, кроме реорганизации аппарата АП в бытность его главой. Приход в АСПИР Асета Иргалиева, достаточно бледно выглядевшего на посту министра нацэкономики, навскидку вызывает недоумение. Хотя вполне возможно, что молодой обладатель нескольких заморских дипломов проявит себя именно как генератор идей. Чем чёрт не шутит…

 

А.Ч.: Может, ты окажешься прав. Мне же видится, что глава государства рассчитывает на то, что с определёнными задачами, которые он обозначил в своем выступлении перед парламентариями, это правительство способно справиться. Правда, самыми трудными из них являются именно задачи второй группы, которую я обозначил выше. К тому же, и это тоже немаловажно, продолжается пандемия Covid-19, в борьбе с которой и её последствиями далеко не все министры и курирующие их вице-премьеры проявили себя добросовестными и компетентными. Особенно не всё ладно было и остаётся в социальном и силовом блоках. Видимо, влияет ещё и дефицит управленческих кадров с необходимым профессиональным уровнем. Впрочем, не исключено, что подбор потенциальной замены отдельным членам правительства продолжается, в том числе среди соответствующих вице-министров и акимов регионов.

 

В.В.: Знаешь, я не думаю, что этот кабмин долго протянет. Он нужен прежде всего в качестве стабилизатора ситуации, и именно этим объясняется обилие в нем старых лиц. Когда президент 11 января обещал депутатам «вместе построить новый Казахстан», он вряд ли имел в виду правительство Смаилова. Впрочем, и нынешний парламент едва ли надёжен в качестве «прораба» такого строительства. По-хорошему, его надо немедленно распускать. А затем президент Токаев должен выйти из «Нур Отана» и, изменив закон о выборах, точнее, заменив узаконенную сейчас пропорциональную избирательную систему на пропорционально-мажоритарную, объявить новые выборы, скажем через год. А за этот год он своими указами, имеющими силу закона, успеет создать законодательную базу для продолжения реформ и в то же время сэкономит на содержании (весьма нехилом, кстати) псевдонародных избранников сумму, вполне эквивалентную ущербу от январских погромов.

 

А.Ч.: Сейчас для властей явным приоритетом является наведение порядка в своих собственных рядах. Особенно в силовых структурах. То, что Акорда снова стала единым центром принятия ключевых политических решений, позволит высокопоставленным чиновникам и армии их подчинённых действовать без оглядки на первого президента и его аппарат («Библиотеку»). Впрочем, безответственность, недисциплинированность и полускрытый саботаж в системе госуправления были характерны и во время президентства Нурсултана Назарбаева. Ожидать, что всё это куда-то в одночасье исчезнет, не приходится. Другое дело, что президент теперь имеет полный карт-бланш на более жёсткий спрос с любого чиновника. Пример экс-председателя КНБ Карима Масимова наглядно показывает, что простым увольнением можно отделаться не всегда. К тому же хочется надеяться, что после беспрецедентных событий в стране у многих чиновников всех уровней проснутся здравый смысл и инстинкт самосохранения.

 

В.В.: Лично у меня январские события только укрепили давнее убеждение: можно и должно быть патриотом своей страны и в то же время не возлагать особых надежд на государство. Случившееся показало весьма сомнительную надежность всех государственных институтов, за исключением разве что института президента. Да и то, как оказалось, многое зависит от личности человека, занимающего этот пост. Токаев нашёл в себе силы стать реальным Ноль Первым, взять на себя ответственность, пусть и прибегнув к помощи «большого брата». Ни премьер, ни один из акимов, ни даже спикер мажилиса, ещё вчера публично «строивший» пришедших в нижнюю палату министров, не способны на такую отчаянную решимость. Но, как говорится, одно дело одержать победу и совсем другое – удержать её. В одиночку президенту с этим не справиться, а все государственные структуры «под ним» за несколько дней января себя полностью дискредитировали. Тут, как ты верно заметил, одними увольнениями не обойдёшься. Нужны новые правила игры, прежде всего – новый общественный договор. Чем раньше верховная власть осознает это, тем будет лучше, и для неё, и для страны.

 

А.Ч.: Но согласись, уже идёт «чистка» в разных звеньях госаппарата и квазигосударственных структурах. Скорее всего, она коснётся и акимов областей, городов республиканского и областного значения, с учётом того кто и как из них проявил себя и насколько сумел обеспечить стабильность на вверенной ему территории. Параллельно с этим будут приняты меры, призванные снизить влияние олигархов в экономике и системе власти. Ограничится ли всё это своеобразным «оброком» соответствующих персон и структур в пользу фонда «Қазақстан халқына» или приведёт к переделу собственности в отдельных отраслях, пока сказать трудно. Главное, чтобы анонсированные главой государства меры коснулись всех без исключения, кого он имел в виду. Похоже и на то, что крупный бизнес может не рассчитывать на поддержку из бюджета страны в обозримой перспективе.

 

В.В.: Оптимист ты, Андрей Евгеньевич! Неужели ты веришь, что все окажутся равны и не будет никого равнее? Если президент Токаев сумеет этого добиться, то он попадет в Книгу Гиннесса…

 

А.Ч.: Оптимист? Почему бы и нет? Жаль только, что с учётом всего этого меры по политической трансформации фактически отошли на второй план. Во всяком случае новый пакет соответствующих преобразований планируется представить осенью этого года. Вместе с тем продолжается работа по реализации предыдущих пакетов. В частности, в парламенте рассматриваются проекты законов «Об общественном контроле» и с поправками в законодательство о выборах, политических партиях и государственной молодежной политики. Кроме того, в этом году пройдёт второй раунд выборов акимов городов районного значения и сельских населенных пунктов. Так что определенная последовательность в данном процессе сохраняется. Что, согласись, определённый оптимизм всё-таки внушает. Другой вопрос: до каких пределов руководство страны готово проводить политическую трансформацию? Очевидно, чтомерами модернизации системы государственного управления в стиле косметического ремонта уже не ограничиться. Однако на серьёзные реформы на уровне капитального ремонта, предполагающие изменения Конституции РК, власти, похоже, пока не готовы. В принципе, запуск нового формата общественного договора можно начать, в частности, с государственной регистрации двух-трёх новых партий и движений. Смена руководства Минюста вполне к этому располагает. Следует также провести серьезное обсуждение проекта закона «О местном самоуправлении», который разрабатывается уполномоченными госорганами.

 

В.В.: А вообще, есть опасения, что создавшаяся ситуация – очень удобный повод для свёртывания дальнейших политических реформ. Я уверен, что сейчас вокруг президента найдется тьма советчиков, которые примутся убеждать его если и не закрутить гайки, то во всяком случае не раскручивать их дальше. Тем более что общество сегодня больше озабочено не столько собственным будущим, сколько будущим одной конкретной семьи. А судя по тому, с каким энтузиазмом завсегдатаи соцсетей обсуждают карьерные перспективы акима Алматы или возвращение столице ее прежнего имени, кто-то из закулисных дирижёров искусно управляет повесткой дня. Как по мне, нужно провести общенациональный опрос о том, как казахстанцы видят дальнейшее развитие своей страны. Результаты этого опроса должны быть максимально широко обнародованы. Ведь в случае с теми же выборами акимов людям фактически ничего не объяснили. А де-факто эти «народные» бастыки оказались искусственно встроенными в жёсткую акимовскую вертикаль. Если это был эксперимент, то начинать его следовало не снизу, а сверху, проведя выборы акима той же южной столицы. Возможно, тогда удалось бы если не избежать того, что президент назвал алматинской трагедией, то по крайней мере минимизировать её. Теперь же, после драки, устраивать «торжество демократии», как требуют некоторые, накладно экономически и опасно политически. Очевидно, что крупнейший город страны унижен и обижен. А эта обида, учитывая ключевое для страны значение Алматы, делает его постоянно тлеющим источником напряженности, что потенциально очень опасно.

 

А.Ч.: Во время недавних событий власти остались один на один и с массой протестующих граждан, и с напавшими на её учреждения и представителей вооружёнными лицами. Но таковы последствия той зачистки политического поля от оппозиции и просто независимых общественных структур, которую в разное время они сами и провели. Сейчас же без обеспечения реальной политической конкуренции, широкого участия активной части граждан в управлении делами общества и государства на разных уровнях, создания и деятельности новых партий, движений, профсоюзов и т. д. всё рискует остаться в прежнем виде.

 

Фото: https://www.kt.kz